Ольга Диас
  • Home
    • 1 Femininity Coach
    • 2 Life Coach
    • 3 Health Coach
    • 4 Business Coach
    • 5 Fashion Stylist
    • 6 Psychotherapist
  • My Story
  • Courses
  • Upcoming Events
  • Podcasts
  • Blog
  • Contact
    • Contact v1
    • Contact v2
  • Other
    • Shop
      • Products Catalog
    • All Zoom Meetings
      • Zoom Meetings Catalog
    • Other Pages
      • Booking
      • Testimonials
      • Frequestly Asked Questions
      • Terms & Conditions
  • Стиль
    • Стиль Шанель
    • Стиль Old Money
    • Французский стиль
    • Стиль знаменитостей
  • Гардероб
    • Одежда
    • Обувь
    • Украшения
  • Декор
  • Мастер-классы
    • Интерьерная живопись
    • Инкрустация стразами
Свежие записи
  • Пропорции в костюме
  • Принт полоска в одежде
  • Сатиновая юбка
  • Стиль Old Money
  • Замок Шенонсо: жемчужина Луары и «Замок Дам»
Ссылки соцсети
YouTube Subscribers
Facebook Likes
Instagram Followers
Pinterest Followers
TikTok
Telegram Followers
VK Followers
youtube
Pinterest
Ольга Диас
  • Стиль
    • Стиль Шанель
    • Стиль Old Money
    • Французский стиль
    • Стиль знаменитостей
  • Гардероб
    • Одежда
    • Обувь
    • Украшения
  • Декор
  • Мастер-классы
    • Интерьерная живопись
    • Инкрустация стразами

Большие притчи

343 posts
  • Библейские притчи
  • Большие притчи
  • Православные притчи
  • Притчи
  • Христианские притчи

Притча Гибель Самсона

  • Ольга Диас

Притча Гибель Самсона

Библейская притча

Полюбил Самсон одну женщину, жившую на долине Сорек; имя ей Далида. К ней пришли владельцы Филистимские и говорят ей:

— Уговори его, и выведай, в чём великая сила его и как нам одолеть его, чтобы связать его и усмирить его; а мы дадим тебе за то каждый тысячу сто сиклей серебра.

И сказала Далида Самсону:

— Скажи мне, в чём великая сила твоя и чем связать тебя, чтобы усмирить тебя?

Самсон сказал ей:

— Если свяжут меня семью сырыми тетивами, которые не засушены, то я сделаюсь бессилен и буду как и прочие люди.

И принесли ей владельцы Филистимские семь сырых тетив, которые не засохли, и она связала его ими. Между тем один скрытно сидел у неё в спальне. И сказала ему:

— Самсон! Филистимляне идут на тебя.

Он разорвал тетивы, как разрывают нитку из пакли, когда пережжёт её огонь. И не узнана сила его.

И сказала Далида Самсону:

— Вот, ты обманул меня и говорил мне ложь; скажи же теперь мне, чем связать тебя?

Он сказал ей:

— Если свяжут меня новыми верёвками, которые не были в деле, то я сделаюсь бессилен и буду, как прочие люди.

Далида взяла новые верёвки и связала его и сказала ему:

— Самсон! Филистимляне идут на тебя.

Между тем один скрытно сидел в спальне. И сорвал он их с рук своих, как нитки.

И сказала Далида Самсону:

— Всё ты обманываешь меня и говоришь мне ложь; скажи мне, чем бы связать тебя?

Он сказал ей:

— Если ты воткёшь семь кос головы моей в ткань и прибьёшь её гвоздём к ткальной колоде, то я буду бессилен, как и прочие люди.

И усыпила его Далида на коленях своих. И когда он уснул, взяла Далида семь кос головы его, и прикрепила их к колоде, и сказала ему:

— Филистимляне идут на тебя, Самсон!

Он пробудился от сна своего и выдернул ткальную колоду вместе с тканью; и не узнана сила его.

И сказала ему Далида:

— Как же ты говоришь: «люблю тебя», а сердце твоё не со мною? Вот, ты трижды обманул меня, и не сказал мне, в чём великая сила твоя.

И как она словами своими тяготила его всякий день и мучила его, то душе его тяжело стало до смерти. И он открыл ей всё сердце своё, и сказал ей:

— Бритва не касалась, головы моей, ибо я назорей Божий от чрева матери моей; если же остричь меня, то отступит от меня сила моя; я сделаюсь слаб и буду, как прочие люди.

Далида, видя, что он открыл ей всё сердце своё, послала и звала владельцев Филистимских, сказав им:

— Идите теперь; он открыл мне всё сердце своё.

И пришли к ней владельцы Филистимские и принесли серебро в руках своих.

И усыпила его Далида на коленях своих, и призвала человека, и велела ему остричь семь кос головы его. И начал он ослабевать, и отступила от него сила его. Она сказала:

— Филистимляне идут на тебя, Самсон!

Он пробудился от сна своего, и сказал:

— Пойду, как и прежде, и освобожусь, — а не знал, что Господь отступил от него.

Филистимляне взяли его и выкололи ему глаза, привели его в Газу и оковали его двумя медными цепями, и он молол в доме узников. Между тем волосы на голове его начали расти, где они были острижены. Владельцы Филистимские собрались, чтобы принести великую жертву Дагону, богу своему, и повеселиться, и сказали:

— Бог наш предал Самсона, врага нашего, в руки наши.

Также и народ, видя его, прославлял бога своего, говоря:

— Бог наш предал в руки наши врага нашего и опустошителя земли нашей, который побил многих из нас.

И когда развеселилось сердце их, сказали:

— Позовите Самсона из дома темничного, пусть он позабавит нас.

И призвали Самсона из дома узников, и он забавлял их, и заушали его и поставили его между столбами.

И сказал Самсон отроку, который водил его за руку:

— Подведи меня, чтобы ощупать мне столбы, на которых утверждён дом, и прислониться к ним.

Отрок так и сделал. Дом же был полон мужчин и женщин; там были все владельцы Филистимские, и на кровле было до трёх тысяч мужчин и женщин, смотревших на забавляющего их Самсона.

И воззвал Самсон к Господу и сказал:

— Господи Боже! Вспомни меня и укрепи меня только теперь, о Боже! чтобы мне в один раз отмстить Филистимлянам за два глаза мои.

И сдвинул Самсон с места два средних столба, на которых утверждён был дом, упёршись в них, в один правою рукою своею, а в другой левою. И сказал Самсон:

— Умри, душа моя, с Филистимлянами!

И упёрся всею силою, и обрушился дом на владельцев и на весь народ, бывший в нём. И было умерших, которых умертвил Самсон при смерти своей, более, нежели сколько умертвил он в жизни своей. И пришли братья его и весь дом отца его, и взяли его, и пошли и похоронили его между Цорою и Естаолом, во гробе Маноя, отца его.

YouTube-канал «Искусствовед Ольга Диас»

36 стратагем Басни Басни Александра Сумарокова Басни Владимира Шебзухова Басни Жана де Лафонтена Басни Ивана Крылова Басни Леонардо да Винчи Басни Сергея Михалкова Басни Эзопа Библейские притчи Большие притчи Буддийские притчи Ведические притчи Восточные притчи Греческие притчи Даосские притчи Даосские притчи от Чжуан-цзы Деловые притчи Деловые притчи о Пути торговли Дзэнские притчи Еврейские притчи Индийские притчи Исторические притчи Китайские притчи Конфуцианские притчи Короткие притчи Маленькие притчи Мифы Древней Греции Мифы и легенды Мифы индейцев Майя Новые притчи Поэзия Православные притчи Притчи Притчи для детей Притчи от Ошо Притчи про Насреддина Современные притчи Сутра ста притч Суфийские притчи Суфийские притчи от Джами Суфийские притчи от Руми Хасидские притчи Христианские притчи Эзотерические притчи

Share
0
0
0
0
  • Большие притчи
  • Персидские притчи
  • Притчи

Притча Кому принадлежит?

  • Ольга Диас

Притча Кому принадлежит?

Персидская притча

Попугай рассказывал Худжасте:

«Однажды сын царя увидел в капище девушку, сердце его воспылало любовью к её лицу, и грудь его была окована её кудрями. Сын царя дал обет: «Если эта прекрасная девушка станет моей супругой и если судьба подарит мне её, я пожертвую этому идолу свою голову, своими собственными руками сниму её с шеи и положу перед ним».

Поистине, для влюблённых играть со своей головой — пустячное дело. Первое, с чего начинают, — это жертвовать головой и жизнью. Царь послал отцу этой девушки весть и потребовал её в жёны для своего сына. Отец девушки дал согласие и выдал дочь за сына царя. Призвали опытных астрологов и мудрых звездочётов, и, когда эти странники синей пустыни небесного свода и мореплаватели моря-небосклона выбрали счастливый день и благоприятный час, собрались разумные визири и мудрые эмиры и отпраздновали, по обычаям их религии, заключение брачного договора между девушкой и сыном царя. Радость наполнила весь город и всю страну, и девушку повели к царевичу. В скором времени влюблённый получил возлюбленную, желающий соединился с желанной.

Через несколько дней отец девушки пригласил к себе зятя, попросил его прибыть к нему в город. Юноша отправился вместе с женой и прихватил с собой брахмана, который был его сотрапезником. Дойдя до того капища, где он впервые увидел девушку, юноша вспомнил о своём обете. Он почувствовал, что обет необходимо выполнить, и сказал:

— Верность клятве — примета благородных людей, а несоблюдение клятвы — признак всех низких.

Затем он вошёл в капище, отрезал себе своей собственной рукой голову и бросил её к ногам идола. Брахман, увидев, что юноша долго не возвращается, тоже вошёл в капище и, узнав, что случилось, сказал:

— Жизнь моя без него будет для меня наказанием, существование моё будет для меня карой. Раз он ушёл, может ли быть для меня в жизни покой, может ли быть услада от существования?! А затем, кому известно, что это он сам убил себя?! Если я не последую за ним и не убью себя, все люди подумают, что это я убил его из-за этой женщины, устранил его, прельстясь его женой.

И брахман тоже отрезал себе голову и бросил её к ногам идола.

Через некоторое время девушка вошла в капище и увидела, что оба они убиты. Она изумилась: что это, мол, за странное дело, что такое произошло? И решила она тут же развести большой огонь и сжечь себя в этом самом капище, но из воздуха послышался голос:

— О женщина! Приставь головы к их телам и посмотри, что свершит вращающийся небесный свод, что покажется из-за покрова тайны.

Женщина, радуясь этому видению и восторгаясь тем, что услыхала, не поостереглась и приложила голову мужа к телу брахмана, а голову брахмана к телу мужа. Тотчас же оба ожили и встали перед ней.

Между телом царевича и головой его началось пререкательство, и разгорелся спор. Голова утверждала:

— Эта жена принадлежит мне.

Тело же восклицало:

— Нет, это моя жена!»

Дойдя до этих слов, попугай обратился к Худжасте с такой речью:

— О хозяйка, если ты намерена установить и выяснить учёность или невежество своего друга, расскажи ему и эту притчу и потребуй от него ответа: должна ли эта жена по праву достаться голове или же должна принадлежать телу?

— О попугай, — сказала Худжасте, — прежде чем мне пойти к нему и задать ему этот вопрос, распутай этот запутанный узел и объясни, как надлежит правильно ответить на эти вопросы.

Попугай отвечал:

— Получить девушку должна голова царевича, а не тело его, ибо голова — местонахождение разума и мозга и в ней заключена большая часть чувств. Поэтому учёные и назвали голову «обителью чувств». Голова подобна всаднику, а тело — коню. Но почёт подобает победителю, а не побеждённому, уважения заслуживает всадник, а не конь.

YouTube-канал «Искусствовед Ольга Диас»

36 стратагем Басни Басни Александра Сумарокова Басни Владимира Шебзухова Басни Жана де Лафонтена Басни Ивана Крылова Басни Леонардо да Винчи Басни Сергея Михалкова Басни Эзопа Библейские притчи Большие притчи Буддийские притчи Ведические притчи Восточные притчи Греческие притчи Даосские притчи Даосские притчи от Чжуан-цзы Деловые притчи Деловые притчи о Пути торговли Дзэнские притчи Еврейские притчи Индийские притчи Исторические притчи Китайские притчи Конфуцианские притчи Короткие притчи Маленькие притчи Мифы Древней Греции Мифы и легенды Мифы индейцев Майя Новые притчи Поэзия Православные притчи Притчи Притчи для детей Притчи от Ошо Притчи про Насреддина Современные притчи Сутра ста притч Суфийские притчи Суфийские притчи от Джами Суфийские притчи от Руми Хасидские притчи Христианские притчи Эзотерические притчи

Share
0
0
0
0
  • Большие притчи
  • Персидские притчи
  • Притчи

Притча Предок-герой

  • Ольга Диас

Притча Предок-герой

Персидская притча

Там, где Евфрат впадает в море, стоял город Урук, царём его был Гильгамеш. Не было ему равных среди людей, на две трети был он богом, на одну треть — человеком. От того был он одиноким я не знал, куда приложить свою богатырскую силу.

Разные идеи возникали в сознании Гильгамеша: перекопать горы, повернуть течения рек, соорудить башню до небес, и другие, непосильные для человека. Народ же, страдающий от его затей, взмолился к богине-матери:

— О, Аруру! Уйми своего сына! Сотвори равного ему и дай нам отдых!

Вняла богиня-мать этой мольбе и по небесному образу Ану вылепила из глины Энкиду, всё тело которого было покрыто шерстью. И сказала ему:

— Энкиду! Иди и живи со зверями степными. Вместе с газелями ешь травы. Со зверями теснись у водопоя. Водой весели своё сердце!

Как-то раз юный охотник пошёл за добычей и, увидев великана Энкиду, замер от удивления. Представ пред лицом Гильгамеша, он молвил:

— О, царь! В степи появился богатырь. Рука его, словно из металла. Бродит он вместе со зверями, ломает мои ловушки и силки. Колчан мой полон стрел, а дома нет дичи.

Взыграла печень героя, и он воскликнул:

— Веди меня в степь, охотник. Хочу с богатырём сразиться…

И вот герои схватились, пытаясь побороть друг друга. Ноги их в землю вошли по колено, земля застонала от боли. Но ни на шаг они не сдвинулись с места, ибо были равны они силой.

— Что мы упёрлись, словно бараны, — выдохнул первым Энкиду.

Засмеялся Гильгамеш, отпустил руки героя.

— Вразумил ты меня своей силой, — сказал Гильгамеш. — Думал я, что любого одолею. Но если равны мы по силе, зачем нам ссориться, станем друзьями. — Обнялись они, как братья, и пошли в Урук.

Народ высыпал на стены и встречал героев хлебом и сикерой.

— Что это? — спросил Энкиду, показывая на хлеб.

— Ешь! — сказал Гильгамеш, разламывая хлеб пополам. — Это людская пища. Вкусивший хлеба, уподобится людям. — А это? — Энкиду указал на кувшин. — Пей! — молвил царь. — Это — питьё, веселящее душу. Пьющий сикеру, богам подобен.

Ел и пил Энкиду, и веселилась его душа, лицо сияло, а волосы, покрывающие тело, превратились в одежду. И стал он похож на мужа.

Шли дни. Гильгамеш водил друга по Уруку, показывал дома и храмы, но ничего не удивляло Энкиду, на лице его была скука.

— Что с тобою, друг мой? — спросил Гильгамеш.

— Без дела брожу я. Сила моя иссякает, — отвечал Энкиду.

Задумался Гильгамеш:

— Есть дело. Мне одному не справиться. Вдвоём мы его осилим. Слышал я, у моря есть горы, покрытые кедровым лесом: там живёт свирепый Хумбаба. Многие хотели его убить, но не нашли туда дороги.

— Пойдём к водопою. Спрошу у зверей, у птиц, они укажут дорогу, — промолвил Энкиду. — Задушим Хумбабу руками.

— Я верю тебе, мой друг, но врага не взять голыми руками. В кедре сила Хумбабы. Поэтому срубить его надо и выкорчевать с корнем, — ответил Гильгамеш.

И призвал царь мастеров и велел им отлить секиры и кинжалы из меди.

Узнав, что замыслил царь, высыпал народ на площадь. И шум людских голосов был подобен говору волн при разливе Евфрата.

Вышел царь из дворца. Рядом с ним Энкиду. Поднял Гильгамеш руку и стих народ, речи его внимая.

— Слушай, народ Урука! Слушайте и вы, старцы. Я хочу увидеть Хумбабу, чьё имя опаляет страны. В кедровом лесу победить его хочу. Ибо тогда стану я прославлен в веках. Всё, что есть злого, изгоню из мира.

Отвечали ему старцы:

— Молод ты, Гильгамеш, и следуешь лишь зову сердца. Но знай, голос Хумбабы — вихрь, уста его — пламя, дыханье — смерть. Бой с ним неравен.

Но возразил им Гильгамеш:

— Мне ль теперь Хумбабы бояться, о, старцы! По круче гор один не пройдёт, двое взберутся. Скрученный вдвое канат не скоро порвётся. Сильного друга обрёл я. С ним пойду на врага любого.

И благословили старцы царя. Взяли герои оружие, и вышли за ворота рука об руку. Вдруг на небе орёл показался, дорогу им указуя.

У храма, при выходе из города, богиня-мать героям сказала:

— Знаю, куда вы идёте. Удерживать вас не стану. Вот хлеб, испечённый богами. В дороге он вам пригодится. — И шепнула она Энкиду на прощанье слово, потаённое от Гильгамеша.

После шести недель пути достигли они горы, откуда вид открывался на обе реки — Тигр и Евфрат. Поднялись на гору, разломили они хлеб.

— Посмотри, как он мягок, — сказал Гильгамеш Энкиду. — Словно из печи. Давай сохраним его на путь обратный. — Молвил он это, сел, и сон его одолел.

Среди ночи пробудился Гильгамеш и видит — не спит Энкиду, его охраняя.

— Друг мой, ты звал меня? — спросил у Энкиду. — Видел я сон: мы стоим над обрывом. Гора упала, нас придавила. Объясни, что это значит? Кто в степи рождён, тому ведома мудрость.

Изменился в лице Энкиду, но молвил, не дрогнув:

— Друг мой, гора, что ты видел, нам не страшна нисколько.

И снова они двинулись в путь, за день пройдя дорогу, на которую людям обычным шести недель не хватает. И, вдруг, вид на храм шести колонный им открылся. Даже в самом Уруке не было храма прекрасней.

— Энкиду! Что за храм или город стоит в отдаленье? — спросил Гильгамеш удивлённый.

— Не храм это и не город, — ответил другу Энкиду. — Это — лес кедровый. Видишь, орёл кружится, дорогу нам указуя. Не люди этот храм создали, а кедры к небу взметнулись, подняли корнями землю, и создали горы Ливана.

— Где же Хумбаба? — спросил Гильгамеш.

— Ото мха лесного шагов его не слышно, — отвечал Энкиду.

— Смотри! Орёл кружится над этим кедром, — воскликнул Гильгамеш. Он достал секиру и, что было силы, ударил по стволу кедра. Кедровый лес задрожал от удара.

Энкиду, закрыв лицо руками, упал на землю.

— Что ты делаешь? Друг мой, зачем губишь живое тело? Я чувствую запах крови. Сходна она с людскою, только иного цвета.

— Смола эта ляжет в щели, — пояснил Гильгамеш терпеливо. — Днище будет, как чаша из глины, что воду не пропускает. Кедр этот станет килем, а тот, что потоньше — мачтой. И судно по морю отправится в дальние страны, и возвратится в Урук, полное всякой снеди.

— Зачем эта снедь Уруку? — молвил Энкиду другу. — В Уруке довольно хлеба, хватит на всех сикеры.

— Если тебя послушать, — сказал Гильгамеш раздражённо, — жили бы люди, как звери, домов из глины не знали.

— Под каждой звериной шкурой, — возразил Энкиду, — бьётся живое сердце. Звери не терпят обмана, звери подобны людям.

— Но боги, создав человека, зверей ему подчинили, и в сердце его вложили они беспокойную душу. Он должен открыть все тайны и мир подчинить своей воле.

— Зачем тебе власть над миром, который создан богами? Своей душой беспокойной ты миру приносишь горе. Уж лучше остаться зверем, уж лучше остаться кедром…

— Не прав ты, мой друг Энкиду, — сказал Гильгамеш, хватаясь за рукоятку секиры. — Смотри, как сильны мои руки.

Он замахнулся, удар нанести готовый, и не заметил, что сзади хищник лесной крадётся. Тело его полосато, словно он брат пантеры. Глаза, словно угли, злобой пылают. Огромная пасть открыта, и острые зубы готовы вонзиться в горло.

Со свистом упала секира, рёбра ломая кедру, дерево пошатнулось и медленно стало падать. Энкиду, друга спасая, кинжал свой в Хумбабу бросил. Кинжал в горло зверю лесному вонзился.

Гильгамеш оглянулся и увидел Хумбабу, истекающего кровью. И был он уже не страшен. И только затем Гильгамеш взгляд свой бросил на Энкиду: тот лежал навзничь, запрокинув голову.

Гильгамеш бросился к другу, ощупал тело рукою, — ни раны, ни царапины.

— Энкиду, — шептал. — Ты меня слышишь?

Энкиду спал, и сердце его не стучало.

— Вставай, вставай! — кричал Гильгамеш, не понимая, что случилось. — Пора нам в дорогу! Давай поедим.

Он схватил хлеб, но тот был, как камень. Хлеб был мёртв, как кедр, как Хумбаба и Энкиду.

«Как это случилось? — Думал герой. — Я срубил кедр, в котором была душа Хумбабы. Теперь Хумбаба мёртв, но мёртв и Энкиду. Может быть, душа его была в кедре? Недаром он его защищал. А может быть, он нарушил то потаённое слово, которое Аруру ему шепнула?» — молнией блеснула догадка. И, в подтверждение этому, вдруг с неба услышал он голос Аруру, повторяющий то, что сказала она Энкиду:

— Ты будешь дышать, как люди, и травы топтать степные, покуда рука из глины не будет омыта кровью.

И понял Гильгамеш: убивая Хумбабу, знал Энкиду, что и себя убивает.

Бросившись на холодное тело, Гильгамеш зарыдал безутешно.

— Младший брат, спасая меня, ушёл ты!

— Сёстры его антилопы, плачьте!

— Плачьте росою травы!

— Плачьте смолою кедры, нет друга!

Нет, не может мятежное сердце героя примириться с этой потерей! Признать не хочет того, что

боги, создавая человека, смерть определили ему, жизнь для себя одних удержали.

— Я верну твою душу, Энкиду! — крикнул он, накрывая ветвями кедра тело друга. — Обойду я горы, спущусь и на дно морское. Законы жизни и смерти узнаю.

И взмолился Гильгамеш:

— Скажите мне звери степные, небесные птицы, ответьте, где место, в котором души скрываются после смерти?

Молчали звери лесные, молчали небесные птицы. В горы и чащи лесные бежали они от убийцы.

И только орёл благородный, вскормлённый другом умершим, кружился над головою, путь указуя герою.

YouTube-канал «Искусствовед Ольга Диас»

36 стратагем Басни Басни Александра Сумарокова Басни Владимира Шебзухова Басни Жана де Лафонтена Басни Ивана Крылова Басни Леонардо да Винчи Басни Сергея Михалкова Басни Эзопа Библейские притчи Большие притчи Буддийские притчи Ведические притчи Восточные притчи Греческие притчи Даосские притчи Даосские притчи от Чжуан-цзы Деловые притчи Деловые притчи о Пути торговли Дзэнские притчи Еврейские притчи Индийские притчи Исторические притчи Китайские притчи Конфуцианские притчи Короткие притчи Маленькие притчи Мифы Древней Греции Мифы и легенды Мифы индейцев Майя Новые притчи Поэзия Православные притчи Притчи Притчи для детей Притчи от Ошо Притчи про Насреддина Современные притчи Сутра ста притч Суфийские притчи Суфийские притчи от Джами Суфийские притчи от Руми Хасидские притчи Христианские притчи Эзотерические притчи

Share
0
0
0
0
  • Большие притчи
  • Персидские притчи
  • Притчи

Притча Нуширван Справедливый и Даган

  • Ольга Диас

Притча Нуширван Справедливый и Даган

Персидская притча

Был у персов шаиншах, самовластный властелин, наподобие греческого базилевса, по имени Нуширван, что значит Справедливый. Нуширван сверг своего предшественника, что часто бывает и у греков, и поставил одного из содействовавших ему, по имени Даган, своего ровесника и друга с детства, судёй судей. Много лет Даган, надзирая за судьями, утверждал приговоры к смерти также и замышлявшим против власти шаиншаха. Покоя среди персов не было, иные сочувствовали свергнутому шаиншаху, другие составляли заговоры, что обычно у персов.

Настал чёрный день для Дагана. Его сын, служивший в войске, был обвинён в измене и приговорён к смерти. Даган, уверенный в сыне, возмутился и принёс жалобу к ногам шаиншаха.

— Почему ты жалуешься? — спросил Справедливый. — Разве судьи не те же, чьи приговоры ранее тебя не смущали? Разве прежде ты без моего ведома, по праву судьи судей, не приказывал вновь исследовать дела? Разве судьи не признавались в ошибках? Или, когда коснулись твоего сына, ты усомнился в правосудии? Может быть, ранее ты был небрежен? Или ты ослеплён родительской любовью? Помни: в беззаконии нет закона. Любовь, соблазняющая судью, превращается в порок. Иди же! Не мне ты служишь, но правосудию.

Даган приказал другим судьям исследовать обвинение. Новые судьи признали изменником Даганова сына. С уверенностью в невиновности сына Даган второй раз уничтожил приговор. За нарушение правосудия Дагана изгнали с высокого места, другой стал судьёй судей. Сына Дагана зарезали на площади, как многих и многих других, жену сына и двух его сыновей сослали в пустыню. Семьи изменников у греков, у сунов и у многих других народов наказываются даже и смертью.

Дагана не казнили и не сослали, но лишь взяли имение. Имел он мало, ибо, надеясь на щедрость шаиншаха, тратил жалованное ему не копя.

Заметьте! Не все люди стремятся к накоплению богатств. Быв судьёй судей, Даган довольствовался властью, которая даёт высшее наслаждение. Заметьте! Самые жестокие шаиншахи любят показывать милосердие, когда оно для них безопасно. Указывая на Дагана, персы говорили: «Справедливый милостив, Справедливый добр».

Даган стал уборщиком храма. В крохотной мазанке он спал на соломе и копил медные деньги, дабы послать нечто снохе и внукам. И посылал, не имея утешенья знать, доходит ли посланное.

Днём он не имел покоя. Приезжие издалека приходили в храм, чтобы потешить глаза видом униженья бывшего судьи судей. Заметьте! Люди радуются паденью сильных. Некоторые же заговаривали с участьем. Одни встречались с ним раньше, у других были к нему дела в прошлом, но Даган не узнавал их.

Третьи, ничего не зная о судьбе уборщика, просили пояснений о храме. И они, с опрометчивой смелостью осуждая Справедливого, вызывали Дагана сказать нечто дурное о словах и делах шаиншаха. Судья судей знал о людях, именуемых ушами и глазами Власти, их служба мнилась ему полезной и даже почётной. Ныне он понял иное.

Никто не мог добиться от Дагана неосторожного слова. И не было вечера, чтобы Даган, перебирая день, как прядильщик шерсть, не дрожал на своей соломе. Тайное ухо может просто выдумать нечто для награды за горло бывшего судьи судей, оскорбившего правосудие Справедливого. Даган трясся от страха за себя, за помощь снохе и внукам, и былая вера рассыпалась трухой в его сердце.

Громко, дружно, согласно многие и многие ежедневно твердили: шаиншах Справедливый принёс персам величие, покой, богатство. Стоя на крыше государства, так твердил и Даган, так он верил. Уборщик храма убедился во лжи восхвалений. Вспоминал он слухи о несправедливостях, когда затыкал себе уши. Спрашивал себя: ко скольким несправедливым приговорам ты, наслаждаясь жизнью, приложил печать шаиншаха? Замогильные жалобы невиновных мучили его слух. Труха былой веры перемололась в пыль. Но оставалась в сердце. Ибо совершившееся неисправимо, и горечь воспоминаний нельзя выплюнуть, как желчь изо рта. Ему хотелось проклясть Справедливого перед его ушами, он сдерживался.

Прошло двенадцать лет. Даган пошёл в бани, его вымыли и постригли. За деньги он взял на один день чистую одежду. Перед дверью Справедливого он назвал себя, и дверь открыли быстро. Многие ждали месяцами и не удостаивались даже плевка. Даган увидел, что он не забыт.

Исполняя закон, он упал ниц перед Справедливым, но шаиншах приказал встать, и Даган поднялся сразу, ибо Справедливый ценил повиновенье выше преклонений.

— Чего ты хочешь теперь? — спросил шаиншах, будто бы подданные могут желать. — Ты просишь пособия на дряхлость?

Ободрившись, Даган ответил:

— Молю милости, Справедливейший Справедливейших! Справедливый срок ссылки закончился. Благоволи приказать, чтобы сноха и внуки вернулись ко мне.

Справедливый не любил слышать о ссыльных. По истечении срока судьи назначали новый тем, кто выжил в пустыне, и так до смерти. По прихоти шаиншаха Дагану оказали небывалую милость. Сноха его состарилась раньше времени, внуки одичали, но их вернули живыми, неискалеченными. И Справедливый пожаловал Дагану постоянное содержание, о чём было объявлено всем персам.

Заметьте! Трудно понять свирепых владык, поступающих милостиво. Легче постигается причина жестокости.

Даган заставлял себя жить подольше, чтобы кормить сноху и снять кару с внуков. Справедливый тоже жил долго…

Персы сотнями лет воевали с римлянами, Потом сотни лет персы воевали с восточными базилевсами. И базилевсы победили персов вскоре после правленья Нуширвана Справедливого. Затем на персов напали арабы. Арабов было во много раз меньше, чем персов, но арабы победили, ибо души персов были сломлены дурными правителями. Арабы, утомясь резать побеждённых персов, поработили нас, дали нам новую веру — ислам, взяли в жёны наших дочерей. Потом турки до изнеможенья убивали арабов, и нас, и смешанных с персами арабов, и женщины стали обязаны рожать детей туркам. Ныне только за пустыней, куда ссылали персов персы же, только в восточных горах можно найти подлинных, чистых потомков былых персов. Они белокожи и голубоглазы.

YouTube-канал «Искусствовед Ольга Диас»

36 стратагем Басни Басни Александра Сумарокова Басни Владимира Шебзухова Басни Жана де Лафонтена Басни Ивана Крылова Басни Леонардо да Винчи Басни Сергея Михалкова Басни Эзопа Библейские притчи Большие притчи Буддийские притчи Ведические притчи Восточные притчи Греческие притчи Даосские притчи Даосские притчи от Чжуан-цзы Деловые притчи Деловые притчи о Пути торговли Дзэнские притчи Еврейские притчи Индийские притчи Исторические притчи Китайские притчи Конфуцианские притчи Короткие притчи Маленькие притчи Мифы Древней Греции Мифы и легенды Мифы индейцев Майя Новые притчи Поэзия Православные притчи Притчи Притчи для детей Притчи от Ошо Притчи про Насреддина Современные притчи Сутра ста притч Суфийские притчи Суфийские притчи от Джами Суфийские притчи от Руми Хасидские притчи Христианские притчи Эзотерические притчи

Share
0
0
0
0
  • Большие притчи
  • Персидские притчи
  • Притчи

Притча Праведник

  • Ольга Диас

Притча Праведник

Персидская притча

Жил на свете праведный человек. Жители его родного города были плутоватые и порочные, ему стали в тягость их дурные дела, и он покинул родной город и отправился в другой.

Пришёл он в другой город и решил совершить намаз. Подошёл к мечети и слышит, как муэззин провозглашает:

— По словам жителей этого города, «Аллах акбар», по словам жителей этого города, «Нет бога, кроме Аллаха».

Праведник очень удивился и решил расспросить об этих странных словах имама мечети. Входит он в мечеть, видит: суматоха там какая-то.

— В чём дело? — спрашивает он. И вдруг видит — сидит на полу не то мулла, не то имам, поставил рядом с собой бутылку вина и Коран и приговаривает:

— Клянусь Кораном, вино не разбавлено!

«Что за странный город? — подумал праведник. — Пойду-ка лучше к имаму мечети и спрошу, что они тут вытворяют». Подошёл он к самому михрабу, видит, что имам совершает намаз, а другие молящиеся следуют его примеру. Но имам, когда стоял, приподнимал ногу, а когда опускался для коленопреклонения, то задирал ногу выше головы. Видит праведник: было две загадки, а стало три!

— Пойду-ка я разузнаю, где находится их кадий, и расспрошу его, что тут происходит.

На улице он стал расспрашивать и ему показали, где найти кадия. Вошёл он в присутствие, видит там портного и хаммала (городского грузчика). А кадий выносит решение: вырвать один глаз у портного и один — у хаммала.

Праведник очень удивился и воскликнул:

— Всеславный Аллах! Что они тут вытворяют?!

С этими словами он выбежал на улицу и стал спрашивать, как разыскать другого кадия, самого главного в городе. Ему показали дом самого справедливого и главного кадия в том городе.

Вошёл он в присутствие главного кадия — ну и дела! — один мужчина при всём народе творит блуд с другим! Праведник так ошалел, что выскочил на улицу и побежал. Увидел прохожего и взмолился:

— Друг, покажи мне в вашем городе богобоязненного кадия!

— Вот этот кадий, — сказал прохожий, — самый уважаемый в нашем городе. К нему приходят за советом другие кадии.

Праведник пришёл к тому кадию и говорит:

— Почтенный кадий! Я покинул родной город и прибыл в ваш, чтобы поселиться там, где берегут благочестие. Пришёл я сюда и вижу, что блуда и греховности здесь ещё больше.

— Добрый человек, — спрашивает кадий, — что же греховного ты видел в нашем городе?

— Что может быть хуже этого! — воскликнул праведник. — Вхожу я в ваш город, подхожу к мечети, вижу — муэззин провозглашает: «По словам жителей этого города, «Аллах акбар», по словам жителей этого города, «Нет бога, кроме Аллаха». А сам-то он какой же веры?!

— Это я придумал, — говорит кадий. — Мы назначали много муэззинов, но все они либо проворовывались, либо требовали увеличить жалованье. Тогда я велел назначить муэззином одного еврея. Вот потому-то он так странно провозглашает азан (призыв к молитве, обращённый к верующим мусульманам с минарета мечети).

— А почему тот мулла клянётся на Коране и продаёт вино?

— Это тоже я придумал. Люди не покупали его вина. И я посоветовал ему клясться на Коране, что вино у него неразбавленное.

— Уразумел и это, — сказал праведник. — Но почему в доме кадия при нём самом двое предаются мерзкому блуду?

— И это я придумал. Один купец в нашем городе перед смертью завещал не передавать имущества его сыну, пока тот не достигнет совершеннолетия. Ко мне стали приходить родные и просить передать сыну наследство, уверяя, что он уже совершеннолетний. И наконец я, чтобы убедиться в его совершеннолетии, приказал совершить этот мерзкий поступок.

— Мудрое решение! Но скажи мне, почему кадий велел вырвать один глаз у портного, а другой — у хаммала.

— Да ведь и это я придумал, — сказал кадий. — Этот портной совершил тяжкое преступление. И я вынес решение вырвать ему оба глаза. Потом вижу я, что это грешно, ведь каждый человек нуждается в обоих глазах, кроме хаммала, которому достаточно и одного. Вот потому я велел заменить один глаз портного глазом хаммала.

— Хвала тебе! Хвала! — воскликнул праведник. — Мудрое решение ты вынес. Но почему тот имам в мечети во время совершения намаза поднимает ногу над головой?

— И это я придумал! — воскликнул кадий. — Да потому, что когда имам шёл в мечеть, то угодил одной ногой в нечистоты, а настала уже пора намаза, собрались правоверные, и у него не было времени помыть ноги. И тогда я посоветовал ему во время намаза не касаться молитвенного коврика осквернённой ногой.

Удивился праведник, попрощался. Было у него две ноги, так он ещё две взял взаймы и поспешил в родной город. «Хоть и развратен наш город, но всё-таки намного лучше других», — сказал он себе.

YouTube-канал «Искусствовед Ольга Диас»

36 стратагем Басни Басни Александра Сумарокова Басни Владимира Шебзухова Басни Жана де Лафонтена Басни Ивана Крылова Басни Леонардо да Винчи Басни Сергея Михалкова Басни Эзопа Библейские притчи Большие притчи Буддийские притчи Ведические притчи Восточные притчи Греческие притчи Даосские притчи Даосские притчи от Чжуан-цзы Деловые притчи Деловые притчи о Пути торговли Дзэнские притчи Еврейские притчи Индийские притчи Исторические притчи Китайские притчи Конфуцианские притчи Короткие притчи Маленькие притчи Мифы Древней Греции Мифы и легенды Мифы индейцев Майя Новые притчи Поэзия Православные притчи Притчи Притчи для детей Притчи от Ошо Притчи про Насреддина Современные притчи Сутра ста притч Суфийские притчи Суфийские притчи от Джами Суфийские притчи от Руми Хасидские притчи Христианские притчи Эзотерические притчи

Share
0
0
0
0

Пагинация записей

Previous 1 … 62 63 64 65 66 … 69 Next

Input your search keywords and press Enter.